Соседи

У Дмитрия Петровича и его жены–пенсионерки только что закончился ремонт. Уезжая, рабочие оставили огромную бадью, доверху набитые боем-мусором. Дмитрий Петрович долго ходил вокруг них, ходил-ходил… А после соседям стало известно, что Дмитрий Петрович вывихнул лодыжку и бадья остались без присмотра.
Первой подала голос очаровательная девушка Лиля.
«Мужчины нашего посёлка!» — написала она в группу социальной сети, где жители привыкли обсуждать насущные проблемы. — «Давайте поможем Дмитрию Петровичу! Соберёмся завтра семь вечера и вывезем мусор с его участка!».
Она сопроводила свой текст большим количеством воодушевляющих смайликов.
Всем известно, что у Дмитрия Петровича за домом стоит прицеп. Надо было только погрузить на него бадью и увезти на ближайшую мусорку.
На следующий день, в семь вечера, площадка перед домом Дмитрия Петровича была пуста. Никто не пришёл. Дмитрий Петрович вздохнул с облегчением — он привык сам справляться со своими проблемами, а вот его жена немного огорчилась, но вскоре они легли спать и обо всем забыли.
Однако бадья, которая стояла на самом видном месте, не давала спать соседям, и на следующий день они начали навещать пенсионеров.
Первым подошёл Пётр Иванович, человек внушительной комплекции, с седыми усами и мелкой собакой в комбинезоне, которая лаяла и тёрлась у его ног.
— Да найми ты таджиков, делов-то! — сказал Пётр Иванович по-свойски Дмитрию Петровичу, со знанием дела оглядывая бадью с битым кирпичом и штукатуркой.
Дмитрий Петрович скромно жался на крыльце в поношенных брюках. Собачка сделала на участке соседа кучу, и после этого Пётр Иванович направился гулять дальше.
— Все проблемы деньгами привыкли решать… — сказал Дмитрий Петрович жене. У Петра Ивановича был самый внушительный забор, с ажурной ковкой и позолотой, так что все сразу видели, что за человек тут живёт.
Следующим к дому Дмитрия Петровича подрулил на велосипеде Артём Исаакович, инженер-проектировщик. Он вежливо поздоровался, протёр запотевшие очки. Потом долго объяснял Дмитрию Петровичу, что он много думал над схемой погрузки бадьи в прицеп, потом достал листок и начертил аккуратную схему. Отдав её соседу, Артём Исаакович попрощался и поехал на велосипеде с литыми колёсами дальше.
Дмитрий Петрович вернулся к жене, показал с восхищением чертёж, и собрался было выкинуть листок в мусорку, но жена заметила:
— Оставь на потом, для розжига. Пригодится же!
Не то, чтобы Дмитрию Петровичу были чужды новации, просто у него не было сложного инструмента, да и помощника, чтобы городить конструкции, тоже не было.
Поэтому бадья продолжала стоять дальше; а недовольство — нарастать.
В субботу днём зашла Анжела Эдуардовна, бодрая дама пенсионного возраста, которая буквой «зю» с раннего утра и до позднего вечера окучивала свой образцовый сад. Взглядом плантатора она оглядела участок соседа и объяснила Дмитрию Петровичу, что в посёлке есть устав. Его необходимо соблюдать! Вот её муж, когда они делали ремонт, заказал кеску. Дмитрий Петрович знает, что такое кеска, которую легко вывозит мусорная машина? Нет? Очень, очень жаль! Специальный контейнер для строительного мусора, пояснила она. И велела Дмитрию Петровичу непременно такой заказать и убрать уже это безобразие.
Высказавшись, Анжела Эдуардовна подождала другую соседку и, взяв свои палки для скандинавской ходьбы, пошла дальше.
Но потом обернулась и сказала издалека, скривившись от недовольства:
— А то мы вам запретим выкидывать мусор в наш контейнер!
Дмитрий Петрович вернулся в дом к жене.
— Мусор они мне запретят выкидывать... — пробурчал он, — Нашлись мне, тоже тут…
Недовольство Дмитрий Петрович прочитал и на лице другого соседа. Медленно скользя на великолепном автомобиле, сосед кинул брезгливый взгляд на бадью и, тут же отвернувшись, проехал дальше. Имени его Дмитрий Петрович не знал – тот в посёлке здоровался лишь с Петром Ивановичем и Анжелой Эдуардовной. У их домов он любил притормозить, выйти из машины и одобрительно покивать на прекрасный забор и образцовый сад, а затем проехать дальше, к своему строящемуся дому, обещающему быть, по меньшей мере, достойным британского аристократа из советских кинодетективов.
В воскресенье после обеда пришла соседка через два дома, Анна Викторовна. Забравшись, как будто на Эверест, на три ступени крыльца Дмитрия Петровича, она заглянула ему в самую душу и начала выпытывать, что у него с лодыжкой. Потом с трепетом в голосе заявила, что у неё сахар уже восемнадцать, а у Дмитрия Петровича какой сахар?
Дмитрий Петрович, хотя и был рад пообщаться с кем-то, кто не рассказывал ему про бадью, сразу почувствовал себя старше лет на двадцать и поспешил выпроводить гостью, сказав, что он очень занят. Пора заниматься мусором.
— Да плюньте вы на эту бадью! — она махнула рукой, — У нас ремонт уже два года как закончился, а мы не все ещё вывезли. Ходят здесь, полоумные… Только нервы треплют.
Избавившись от незваной гостьи, Дмитрий Петрович буркнул жене:
— Мусор они мне запретят выкидывать! Совсем ошалели!
…В это время угроза Анжелы Эдуардовны продолжала крепнуть. Анжела Эдуардовна дама была общительная, и смогла за какие-то два месяца создать вокруг себя женский кружок скандинавкой ходьбы. Каждый раз она твердила соседкам, что бадья на всеобщем обозрении — это возмутительно, и надо срочно принимать меры!
Лида Васильевна, пенсионерка и женщина тихая, в ответ заметила, что у Дмитрия Петровича же вывихнута лодыжка. Да и на ремонт-то, наверное, у них все деньги ушли…
— По средствам жить надо! — огрызнулась Анжела Эдуардовна.
Женщинам быстро удалось заразить её напором своих мужей. Кое-кто из них сочувствовал пенсионеру; кто-то открыто осуждал, а третьи даже поговаривали, что пора отрезать Дмитрия Петровича от общественной мусорки, а может быть, и от канализации неплохо было бы отрезать тоже. Для острастки и назидания.
…И вот, когда градус негодования уже готов был переродиться в активные боевые действия под водительством Анжелы Эдуардовны, бадья исчезла.
Однажды утром Дмитрий Петрович вышел на крыльцо и увидел, что от неё осталось лишь тёмное пятно на траве.
Говорят, что пока хозяин спал, к дому Дмитрия Петровича подъехали двое мужчин, погрузили бадью в грузовичок, и увезли.
Но кто именно это был, Дмитрий Петрович так никогда и не узнал. Эти люди к нему с советами не приходили.